Посуда кениг официальный сайт: Konig . Konig — Superposuda.ru !
Купите немецкую посуду Konig с суперстойким антипригарным покрытием
Konig — один из лидеров в российском сегменте производителей посуды, соответствующей европейским стандартам. Современные технологии и опыт сотрудничества с несколькими международными брендами позволяют предлагать продукцию с оптимальным сочетанием функциональности, цены и эксплуатационных качеств.
Перенимая лучший опыт
При выпуске посуды Konig используется тщательно отобранное сырье и технологии изготовления, успешно зарекомендовавшие себя в Европе уже на протяжении двух десятков лет. Нержавеющая сталь 18/10, увеличенная толщина стенок кастрюль и сковород, капсульное дно с алюминиевым сердечником (не менее 5 мм в толщину) между двух пластин хромоникелевой стали — все это позволяет обеспечивать наилучшее качество приготовления любимых блюд.
Для дополнительного удобства и функциональности, линейка кастрюль Konig оснащается мерной линейкой, благодаря которой вы всегда сможете в точности выдерживать объем наливаемой жидкости.
В ассортименте нашего интернет-гипермаркета вы сможете найти кастрюли и сковороды различного диаметра и объема, изготовленные из нержавеющей стали высшего качества. Кроме того, мы планируем пополнить каталог Posudamart другой продукцией бренда Konig, среди которой:
- столовые приборы;
- ножи;
- кухонные аксессуары;
- наборы для пикника
…и многое другое. Выбирайте и заказывайте!
KonigНемецкая посуда с суперстойким антипригарным покрытием.Дизайн европейского уровня
Одной из отличительных черт продукции российского бренда является его тщательно проработанный дизайн, основанный на традиционно популярных трендах оформления европейской кухонной посуды. Так, внутренняя и внешняя поверхность линейки кастрюль бренда декорируется пескоструйной зеркальной полировкой или ее комбинацией с матовой.
Вся посуда марки комплектуется крышками из жаро- и ударопрочного стекла с отверстиями для выпуска пара.
Оптимальное сочетание цены и качества позволяет марке успешно конкурировать с зарубежными производителями, предлагая покупателям широкий перечень продукции для интенсивного ежедневного применения на домашней и профессиональной кухне.
| Посуда и кухонные принадлежности из пластмасс и силикона торговых марок «Konig» с элементами из коррозионностойкой стали и без них в наборах, в т.ч для шашлыка и барбекю, и отдельными предметами: лопатки, шумовки, вилки, л | 3924100000 | 6,5% | 20% |
| Приборы столовые и принадлежности кухонные из коррозионностойкой стали (кроме изделий для детей до 3-х лет) | 8215201000 | 12% | 20% |
посуда из бесцветного и цветного стекла для взрослых с декором и без декора, элементами из резины и дерева т. м. «Konig» в наборах и отдельными предметами: 1) Стопки, кружки, кружки для заваривания, чашки, стаканы. 2) Рюмки | 7013289000 | 10% | 20% |
| Инвентарь кухонный неэлектрофицированный из коррозионностойкой стали, в т.ч. с элементами из пластмассы, дерева и резины т.м. «Konig» и «Kuchenland»: штопоры, устройства для открывания банок и бутылок, пробки для бутылок с | 8210000000 | 12% | 20% |
| Посуда хозяйственая из бесцветного жаростойкого стекла с отделкой из металла, пластмассы и без отделки т.м. «Konig»: крышки для кастрюль, сковород и ковшей; кофемейкеры, заварочные чайники, кружки, кофеварки | 7013491000 | 10% | 20% |
| Приборы столовые и принадлежности кухонные из коррозионностойкой стали (кроме изделий для детей до 3-х лет) т.м. «Konig» и с отделкой под позолоту и без отделки, с элементами из пластмассы и силикона и без них, в наборах, | 8215991000 | 15% | 20% |
| Посуда для взрослых из коррозионностойкой стали | 7323930000 | 9% | 20% |
Посуда алюминиевая литая (кроме посуды для детей до 3 лет) с противопригорающим покрытием и без него т. м. «Konig» c крышками, в т.ч. стеклянными и без крышек, в наборах и отдельными предметами: сковороды, сковороды-гриль, | 7615101000 | 9% | 20% |
| Термосы бытовые и термокружки из коррозионностойкой стали для взрослых торговой марки «Konig» с элементами из полипропилена (крышки, вставные контейнеры) и без них, в наборах и отдельными предметами: 1.Термосы и термокружк | 9617000001 | 8% | 20% |
| Принадлежности кухонные из коррозионностойкой стали (кроме изделий для детей до 3-х лет) т.м. «Konig» отдельными предметами и в наборах, в т.м. для барбекю и шашлыка: — ножи кухонные; — топорики кухонные; — наборы кухонных | 8211100000 | 15% | 20% |
| Посуда и предметы сервировки чугунные эмалированные т.м. «Konig» и без торговых марок, с крышками, в т.ч. стеклянными и без крышек, в наборах и отдельными предметами: кастрюли, кастрюли овальные (утятницы), ковши, сотей | 7323920000 | 15% | 20% |
Bier König (Пивной Король) | Пивные рестораны в Санкт-Петербурге
В нашем городе более 8000 кафе и ресторанов.
..
Чем Вас могут привлечь рестораны “Bier König”?
Качественное пиво
Пивные бары, кафе и рестораны нашего города заполнены дешевым местным пивом, что особенно актуально в момент кризиса. По некоторым данным в городе более 400 мини-пивоварен. Но качество местной воды, солода и других ингредиентов для производства пива, к сожалению, не позволяет добиться европейского качества.
В ресторанах “Bier König” рука импортозамещения не коснулась пива. За исключением фирменного деревенского все остальное пиво поставляется с оригинальных пивоварен Европы.
Атмосфера
Рестораны “Bier König” изначально создавались для того, чтобы наши гости имели возможность пообщаться между собой. Как альтернатива шумным британским пабам с невероятно громкой музыкой, где надо кричать прямо в ухо своему соседу в надежде, что он тебя услышит.
Здесь Вы можете пригласить друзей обсудить ближайшие планы за кружкой хорошего пива, или за бокалом вина пообщаться со своей девушкой.
Кто бывал в пивных ресторанах Германии, знает, что там музыка отсутствует вообще. Только в дни праздников приглашенные оркестры заводят публику веселыми пивными песнями.
Мы же выбрали нечто среднее. В наших ресторанах играет фоновая музыка, не мешающая общению гостей. Днем – это спокойная музыка в стиле Lounge, вечером – старые и новые хиты от 70-х годов прошлого века до наших дней.
Причем это не мешает проводить нам шумные и веселые праздники, банкеты и корпоративы как для небольших компаний, так и для всех гостей ресторанов Bier König.
Низкие цены
Вам не нужно тратить время на поиск и приобретение временных купонов со скидками в 30 или 50%. Эти скидки уже давно действуют у нас. Просто посмотрите на наши цены. Рубль продолжает падать, но наши цены не растут. А совсем недавно мы провели значительное снижение цен на все меню.
Создание культового дома Шталь
В 1953 году общий друг познакомил Кларенса Стала, более известного как Бак, с Карлоттой Гейтс.
Работая с Пьером Кенигом, независимым молодым архитектором, основными материалами которого были стекло, сталь и бетон, пара создала, пожалуй, самый широко известный дом в Лос-Анджелесе и один из самых знаковых домов, когда-либо построенных.В нем никогда не жили знаменитости, он не был местом голливудского скандала и не был построен для богатого владельца. Это был просто дом мечты Сталов. И это почти не сбылось.
Как новобрачная, Карлотта переехала в дом, который снимал Бак — нижнюю половину двухэтажного деревянного дома на Хиллсайд-авеню в Голливудских холмах, к западу от бульвара Кресент-Хайтс и к северу от бульвара Сансет. Из дома Бак и Карлотта посмотрели через хребет на мыс, который привлекал их внимание каждое утро и вечер.
В течение нескольких месяцев они пристально смотрели на хребет. Затем, в мае 1954 года, пара решила: «Пойдем, посмотрим, что нам надо. Мы уже заявили об этом, хотя никогда здесь не были », — сказала Карлотта Этингтону, добавив:« И когда мы приехали в тот день, Джордж Беха [владелец участка] был из Ла-Хольи.Он и Бак поговорили, потом, я бы сказал, час, полтора [полтора] часа спустя они обменялись рукопожатием. Мы купили участок, и он согласился взять на себя ипотеку ». Они остановились на цене 13 500 долларов. В конце встречи Бак дал Бехе 100 долларов в качестве оплаты, чтобы соглашение стало обязательным.
На склоне холма рядом с участком, который впоследствии стал домом Шталь на Вудс Драйв, не было домов, хотя земля оценивалась в ожидании застройки.
Ричард Д. Ларкин, застройщик, приобрел участки на хребте в ходе налоговой распродажи в городе Лос-Анджелес примерно в 1958 году и организовал их подразделение и оценку.Город бесплатно вывозил грязь, чтобы использовать разложившийся гранит для строительства взлетно-посадочной полосы в аэропорту Лос-Анджелеса. По ходу дела город проложил дорогу к Вудс Драйв.
Случайная встреча Сталов с Бехой внезапно сделала их видение реальностью, но до строительства было еще далеко. После почти четырех лет выплат по ипотеке Бехе Бак подготовил участок к строительству. Он сделал это, не имея спецификаций на строительство, но зная, что необходимо придать форму трудному участку на склоне холма.В первом из многих своих домашних достижений он создал края, чтобы сделать участок плоским и ровным. Чтобы создать большую площадь для строительства, он выложил край фундамента битым бетоном, который можно было бесплатно получить на строительных площадках, и предоставил Баку гибкость в его планировке. Он также мог поднимать и перемещать детали без тяжелого оборудования.
Разработчик, Ларкин, показал Баку, как укладывать и укладывать бетон, — напомнил Бак Этингтону. Это не было совершенно новой концепцией, поскольку фотограф Юлиус Шульман, фотография которого впоследствии станет всемирно известным, использовал битый бетон в озеленении своей собственности. Но использование Бака было гораздо более трудоемким и затратным.По вечерам и в выходные ему удавалось собирать отброшенный бетон со строительных площадок в окрестностях Лос-Анджелеса, спрашивая прорабов, может ли он вытащить мусор. Он проделал это десятки раз, прежде чем собрал достаточно для бетонной стены.
Бак использовал разложившийся гранит с участка и прилегающей территории вместо свежего цемента, чтобы заполнить промежутки между бетонными частями.
В результате появилась прочная форма, которая остается нетронутой и стабильной сегодня, почти 60 лет спустя. То, что было нижележащим слоем искусственного сооружения, стало нижележащим слоем для нового искусственного сооружения — слои битого бетона Бака добавили еще один аспект к топографии дома и города, и это практическое развитие участок соединял Сталей с землей и домом.
Когда они завершили свои последние ежемесячные платежи, Бак закончил макет дома своей мечты, и пара начала искать архитектора. Центральным архитектурным элементом модели была крыша-бабочка, совмещенная с плоскими крышами. С самого начала Бак и Карлотта представляли себе стеклянный дом без стен, закрывающих панорамный вид.
Их частые посещения участка усилили их желание построить дом по собственному проекту. Как архитектор, Бак изучал состав земли, форму участка, направление света и лучший способ обеспечить вид.Пожалуй, самым важным он считал архитектурный стиль, который идеально подчеркивал бы эти качества.
Карлотта сказала Этингтону, что они решили встретиться с тремя архитекторами, работы которых они видели в разных публикациях: Крейгом Эллвудом, Пьером Кенигом и еще одним, которого она не помнила. Она сказала, что Элвуд и неизвестный архитектор «пришли на участок [и] сказали, что мы сошли с ума. «Ты никогда не сможешь здесь строить».
По словам Карлотты, когда Кениг посетил сайт со Шталями, он и Бак «просто щелкнули сразу».В документальном фильме 1989 года The Case Study House Program, 1945-1966: Annecdotal History & Commentary , Кениг вспоминал, как Бак «хотел, чтобы панорамный вид на 270 градусов не загораживался какой-либо внешней стеной, отвесной стеной или чем-либо вообще, и я мог сделай это.» Семья Шталя оценила энтузиазм Кенига и его готовность работать с ними. У них было письменное соглашение в ноябре 1957 года.
Массивные стеклянные пролеты и консольная конструкция конструкции — важные аспекты дизайна Кёнига — препятствовали традиционному деревянному каркасному домостроению.
Чтобы обеспечить открытый план этажа, непрерывный обзор и структуру, необходимую для создания этих элементов, сталь стала неизбежной. Во время землетрясения сталь также обеспечит большую устойчивость, чем древесина. Использование открытого стекла, стали и бетона было функциональным и экономичным решением, определившим эстетику дома. В совокупности эти промышленные материалы не были тогда обычным выбором в жилищном строительстве, хотя Кениг часто использовал их. Открытие материальной структуры дома подчеркнуло его прозрачность как внутреннего и внешнего жилого пространства.
Кёниг сохранил дух модели Бака, но удалил ключевой аспект: крышу-бабочку. Кениг сплющил крышу и удалил изгибы с дизайна Бака, так что дом состоял из двух прямоугольных коробок, образующих L.
Когда он разместил дом и нарисовал свои предварительные планы, Кениг выровнял дом так, чтобы крыша и структурная консоль отражали сетчатое расположение улиц под участком. После завершения дом визуально превратился в городской пейзаж Лос-Анджелеса.
Симметрия усиливала связь между домом и землей. В документальном фильме The Case Study House Program 1945-1966 Кениг говорит: «Когда вы смотрите вдоль балок, ваш взгляд направляется прямо вдоль городских улиц, а [горизонтальный] настил исчезает в точке схода и привлекает ваше внимание. и дом станет одним целым с городом внизу ».
Когда дизайн был завершен, мечта Шталов приблизилась к воплощению в жизнь, но возникли и другие препятствия.Нетрадиционный дизайн дома и его конструкция на склоне холма затрудняли получение традиционного жилищного кредита; банки неоднократно отказывали Баку, потому что это считалось слишком рискованным. Как объяснил Бак Этингтону, «Пьер [продолжал] искать [финансирование], и у него были свои связи». Кениг, наконец, смог организовать финансирование Stahls через Broadway Federal Savings and Loan Association, афроамериканский банк в Лос-Анджелесе.
У Broadway Federal было одно необычное условие для получения ссуды на строительство: Сталы должны были предоставить вторую ссуду для строительства пула, и им был нужен другой банк для его финансирования.
У них в голове был двор, но пул увеличит общую стоимость дома — для банка это повысит стоимость собственности и сделает ссуду менее рискованной.
После дополнительных поисков Бак нашел кредитора для строительства бассейна, так что оба проекта можно было продолжить. Федеральный Бродвей одолжил Сталям 34 тысячи долларов. Второй кредитор профинансировал пул на сумму около 3800 долларов.
Кредит Broadway Federal ироничен и необычен. Хотя это не было отражением собственных ценностей Сталей, на территории, на которой находился их участок, были юридически зарегистрированы Соглашения, Условия и Ограничения с 1948 года, в которых указывалось, что «собственность не должна и не должна быть занята в любое время какой-либо ее частью. лицо, не принадлежащее к кавказской расе, за исключением того, что на нем могут быть наняты и содержаться слуги, не принадлежащие к кавказской расе ».
Это было дискриминационное ограничение в отношении афроамериканцев, и все же банк, принадлежащий афроамериканцам, позволил кавказской паре построить там свой дом.
Когда Пьер Кениг начал работу над Stahl House, ему было 32 года, и он построил семь из более чем 40 проектов, которые он разработал в своей карьере. Дом Шталя является самым известным и считается его шедевром, хотя Кениг считал дом Гантерта (1981) на Голливудских холмах самым сложным домом, который он построил. Долгосрочное влияние Stahl House проявляется в Gantert House и многих других проектах Кёнига.
Кениг построил свой первый дом в 1950 году — для себя — на третьем году обучения в архитектурной школе Университета Южной Калифорнии.Это была конструкция из стали, стекла и цемента. Несмотря на то, что программа по архитектуре перестала фокусироваться на изучении изящных искусств и на первый план вышел модернизм, использование стали в жилых помещениях не входило в учебную программу Кенига. Но когда он посмотрел на стоечно-балочную архитектуру, которая тогда считалась стандартом современной архитектуры, он почувствовал, что деревянные конструкции выглядят тонкими и хрупкими, и вместо этого они должны быть сделаны из стали.
Кениг позже рассказал интервьюеру Майклу ЛаФетре о разговоре со своим инструктором: «Он сказал:« Нет, нельзя использовать сталь в качестве промышленного материала для внутренней архитектуры.Вы не можете их перепутать. Домохозяйке не понравятся [стальные дома] ». Чем больше он говорил, что я не могу этого делать, тем больше мне хотелось это делать. Такова моя природа. Он подвел меня. Я не получил от него абсолютно никакой помощи ».
Но методы производства военного времени, особенно дуговая сварка, были источником вдохновения для Кенигом использования стали. Электродуговая сварка не требовала болтов или заклепок, а вместо этого создавала жесткое соединение между балками и колоннами. Поперечные распорки не требовались, что открывало большие возможности: с эстетической точки зрения они предлагали обтекаемый вид и позволяли ему спроектировать большой открытый каркас для открытых стеклянных стен.Тонкие линии стали казались случайными по сравнению с их прочностью.
Кениг намеревался «стать частью механизма, который мог бы производить миллиарды домов, например сосиски или автомобили на фабрике».
Его первый дом был изначально спроектирован как деревянное, но теперь он был переоборудован в стальную конструкцию. Спустя годы он заметил, что это не способ сделать это — он научился конструировать из стали, применив совершенно новый подход. В поддержку его усилий не было прецедентов: такие открытия были для него образованием, и он работал над решением проблем самостоятельно.В книге Эстер Маккой « Modern California Houses: Case Study Houses, 1945–1962 » Кениг заявляет: «Сталь — это не то, что можно положить и снести. Это образ жизни.»
С тех пор Кениг продолжал развивать свое архитектурное видение — как прагматическое, так и философское. Сборные дома были многообещающим развитием после войны, но потребители находили формальный дом, неизменный дизайн, непривлекательным. Целью Кенига было использование промышленных компонентов по-разному для создания уникальных инновационных зданий с использованием одних и тех же стандартных деталей: бесконечные вариации с основными материалами из стекла, стали и цемента.
Намерение Кенига, как отражено в биографии Джеймса Стила Pierre Koenig , «состояло в том, чтобы« стать частью механизма, который мог бы производить миллиарды домов, таких как сосиски или автомобили на фабрике ».
«Основная проблема заключается в том, правильно ли спроектирован продукт», — пояснил Кениг в статье историка архитектуры Эстер Маккой в 1957 году в статье « Los Angeles Times ». «У массового производства слишком много преимуществ, чтобы их игнорировать. Мы должны принять массовое производство, но мы должны настаивать на хорошо продуманных продуктах.”
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty Trust Уменьшение количества деталей и отказ от мелких деталей были способами снижения затрат и оптимизации строительства. В случае Stahl House эффективность, достигаемая за счет использования минимального количества деталей, привела к инвентаризации менее 60 компонентов здания.
В 1960 году в интервью газете Los Angeles Herald-Examiner Кениг сказал:
«Все, что я сделал, — это взял то, что мы знаем о промышленных методах, и донес до людей, которые с этим согласились.Вы можете сделать все, что угодно, имея неограниченное количество денег. Но делать это в рамках экономии — другое дело. Вот почему я никогда не производил сталь специально для моего дизайна. Использую только стоковые запчасти. Это задача — взять эти общие повседневные части и воплотить их в эстетически приятную концепцию ».
Хотя Кениг завершил разработку плана участка для дома Шталь в январе 1958 года, он не представил чертежи в Департамент строительства и безопасности Лос-Анджелеса до июля того же года.Из-за широкого использования стали и стекла в плане жилого дома в сочетании с участком на склоне холма, размерами и формой, которые департамент посчитал нестандартными, город не рассмотрел дом в соответствии с нормами и не одобрил строительство.
Вместо этого они отметили: «Требуются действия Совета по строительству на этом участке из-за чрезвычайно высоких крутых склонов с восточной и южной сторон».
Шагом, типичным для интеллекта Кенига и его способности понимать все детали конструкции, он подготовил технические чертежи, чтобы он мог обсудить детали с проектировщиками.Несколько месяцев он объяснял городу свой дизайн и технические характеристики материалов. Поскольку они не видели многих планов широкого использования стали в жилищном строительстве, руководители строительства спросили его: «Почему сталь?»
В своем интервью LaFetra Кениг объяснил, что, по его мнению, сталь прослужит дольше, чем древесина, и знал, что «строительные отделы не привыкли к идеям современной архитектуры». Они не одобряли бы «покончить с вальмовой крышей, черепицей, нужно было установить штакетник, ставни на окнах».”
«Строительный департамент посчитал меня сумасшедшим», — сказал Кениг. «Я помню, как один из инженеров сказал:« Зачем вы собираетесь тратить столько времени? Все, что вам нужно сделать, это открыть книгу кодов и записать то, что в книге кодов.
Вы могли бы получить разрешение завтра ». Я спросил себя:« »Почему я это делаю ?! Меня двигало какое-то подсознательное действие «. Кениг уменьшил консоль гостиной на 10 футов и убрал дорожку вокруг дома, чтобы продвинуть планы вперед.
Он, наконец, получил одобрение в январе 1959 года. Карлотта вспоминает: «Один из чиновников… сказал, что [никогда] больше не будет построено подобного дома, потому что им не нравились большие окна. Это было одной из вещей, которые беспокоили их больше всего, и тот факт, что мы консольны ».
Бригада из пяти человек завершила монтаж за один день.
Длительный процесс утверждения в городе контрастировал с быстрым строительством дома Кенигом. Благодаря минималистичному конструктивному дизайну и меньшему количеству элементов здания по сравнению с традиционной деревянной конструкцией каркас дома был упрощен.Бригада из пяти человек выполнила работу за один день.
Проблемы строительства были известны, и в первую очередь они касались участка.
«В этом орлином гнезде высоко над бульваром Сансет очень мало земли», — пояснил Кениг в документальном фильме о программе Case Study House. «Итак, бассейн и гараж остались в лучшем виде, в основном потому, что кто хочет тратить много денег на поддержку бассейнов и гаражей? А поддерживать бассейн на краю обрыва очень сложно.Дом, в котором он мог справиться. Итак, дом находится на опасной грани ».
За исключением камина со стальным каркасом (дымоход и дымоход были изготовлены заранее и доставлены на объект), Koenig использовал только два типа стандартных конструкционных стальных компонентов: 12-дюймовые балки и 4-дюймовые H-колонны. Результатом стала яркая демонстрация технического и эстетического опыта Koenig в конструкции с жестким каркасом. Устранение несущих стен в таком масштабе стало самым передовым применением технологий и материалов для жилой архитектуры за всю историю.
Успех Кенига в строительстве стального каркаса частично обусловлен Уильямом Порушем, инженером-конструктором Stahl House.
Поруш спроектировал более половины проектов Кенига, начиная с первого дома Кенига в 1950 году.
Уроженец России, Поруш эмигрировал в США в 1922 году и в 1926 году окончил Калифорнийский технологический институт по специальности «гражданское строительство». После работы в нескольких фирмах в Лос-Анджелесе, а затем в Департаменте строительства и безопасности Лос-Анджелеса. Во время Второй мировой войны Поруш открыл свой офис в 1946 году и в 1956 году спроектировал свой собственный дом из балок и столбов в Пасадене.
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty Trust Масштаб его проектов варьировался от коммерческих зданий с использованием бетонных откидных конструкций в центре Лос-Анджелеса до профессиональных офисов в Глендейле, легкой промышленности и ряда школ в Южной Калифорнии, включая традиционные школы из дерева и кирпича, стекла и стали. в Риверсайде.
Когда Поруш ушел на пенсию в возрасте 89 лет, его сын Тед руководил практикой в течение нескольких лет, прежде чем сам уйти на пенсию.Говоря об опыте его и его отца работы с Кёнигом в 2012 году, Тед сказал: «Кениг был довольно предан и всегда что-то имел в виду, но не был неразумным или упрямым, возможно, действительно художником», и добавил, что он и его отец «Приветствовал инженерные задачи Кенига, связанные с инновациями, материалами или бюджетными ограничениями».
Генеральный подрядчик Роберт Дж. Брэди был еще одним ключевым членом команды Koenig’s Stahl House. Брэди получил опыт работы в строительном бизнесе в Охай, Калифорния, где он был школьным учителем.Это был единственный раз, когда Брэди и Кениг работали вместе, поскольку Кениг был недоволен, как он позже писал, с управлением Брэди Stahl House, как указано в письме самому Брэди в статьях Пьера Кенига из Исследовательского института Гетти.
В 1957 году Кениг обратился к Bethlehem Steel с предложением разработать программу для архитекторов, использующих легкие стальные конструкции в жилищном строительстве.
В то время Bethlehem Steel не видела рынка сбыта и не нуждалась в формализации программы. Использование стали в быту, хотя и было известно, все еще было очень редким явлением.
«Стальной дом находится на стадии новаторства, но радикально новые технологии уже давно просрочены», — пояснил Кениг в интервью Эстер Маккой. «Любой крупномасштабный эксперимент подобного рода должен проводить промышленность, потому что архитектор не может себе этого позволить. Когда это будет сделано, стальной дом будет стоить меньше, чем деревянный ».
«Когда смотришь на балки, взгляд уносится прямо по улицам города, а [горизонтальный] настил исчезает в точке схода, отвлекая взгляд, и дом становится единым целым с городом внизу.”- Пьер Кениг, Программа тематического исследования 1945-1966
К 1959 году компания Bethlehem Steel увидела, как быстро меняется рынок, и открыла в Лос-Анджелесе подразделение Pacific Coast Steel для работы с архитекторами. Затем подразделение представило Кёнигу свои предварительные спецификации для стали, подвергающейся архитектурной обработке, и запросило его комментарии и мнения.
Чтобы представить новый маркетинговый ход Вифлеема, они опубликовали в 1960 году буклет «Дом со стальным каркасом: отчет о Вифлеемской стали, показывающий, как архитекторы и дизайнеры творчески используют каркасы из легкой стали в домах.«Дом Бейли Кенига (CSH № 21) и Дом Шталь оба фигурируют в буклете. Вифлеем продвигал архитектуру Кенига с помощью фотографий Шульмана и сопроводительного текста: «Что может быть разумнее, чем сделать этот великолепный вид на Лос-Анджелес частью дома -« оклеить им стены »?» и «Проблемные сайты? Только не со стальным каркасом! » В брошюре были представлены многочисленные виды на Дом Шталь.
Для архитекторов публикация работ за это время привела к признанию и часто переводилась в будущие проекты. Arts & Architecture Журнал и его издатель Джон Энтенза сыграли важную роль в продвижении архитектуры Кенига. Entenza разработала программу Case Study House за несколько месяцев до окончания Второй мировой войны, предвидя спрос на доступное, продуманное до мелочей жилье для среднего класса, и представила ее в выпуске журнала за январь 1945 года.
Целью программы было продвижение нового образа жизни, основанного на достижениях в области дизайна, строительства, строительных методов и материалов.
После войны появился стимул к производству новых форм. В архитектуре это означало отход от домов традиционной постройки к современному дизайну. Послевоенная доступность промышленных и ранее ограниченных материалов, особенно стекла, стали и цемента, дала архитекторам свободу преследовать новые идеи. В дополнение к материалам, современный подход к домашнему дизайну привел к менее формальным планам этажей, которые могли предлагать непрерывность, легкость потока, многоцелевые пространства, меньшее количество внутренних стен, раздвижные стеклянные стены и двери, подъезды и навесы для автомобилей.Дома обычно строились с плоской крышей, что помогало создать ощущение горизонтальности. Внутренняя отделка была простой, без украшений и без маскировки материалов.
Отсутствие традиционных деталей стало частью новой эстетики. Были упрощены как внешние, так и внутренние конструкции. Все это способствовало, пожалуй, самой значительной привлекательности послевоенной архитектуры в Южной Калифорнии: жизни в помещении и на открытом воздухе. Объединив физически, визуально и психологически внутреннее и внешнее пространство, он предложил новый, непринужденный образ жизни, который более активно соединял людей с окружающей их средой.В сочетании с круглогодичной мягкой погодой эти новые дома давали растущее чувство независимости и свободы самовыражения.
Искусство и архитектура «» представила на своих страницах незавершенные и завершенные дома, уделяя в журнале больше места современному движению, чем другие публикации. Тенденции отделки, встроенных элементов и недорогих материалов распространились по домам в Южной Калифорнии после публикации в Arts & Architecture . Современная эстетика журнала распространилась по всей стране, где архитекторы разработали новые решения, основанные на том, что они видели на его страницах.А поскольку он охватил десятки стран, международное влияние калифорнийского модернизма через редакционный глаз Энтензы было огромным.
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty TrustПрограмма Case Study House стала центром внимания. Как отметила Элизабет Смит, историк искусства и куратор музея, в журнале были представлены все 36 домов из тематических исследований, хотя только 24 были построены.За исключением одного многоквартирного дома, все они были одноквартирными домами, построенными в период с 1945 по 1966 год.
«Идея Джона Энтензы заключалась в том, что люди не поймут современную архитектуру, если не увидят ее, и они не увидят ее, пока она не будет построена», — сказал Кениг в монографии Джеймса Стила. «Талант [Entenza] заключался в пропаганде идей, которые были у многих архитекторов того времени».
Совместно с журналом Entenza спонсировала дни открытых дверей в недавно построенных домах для изучения конкретных случаев, давая посетителям возможность испытать современную эстетику.Предметы современного дизайна, такие как мебель, лампы, напольные покрытия и предметы декора, создавали контекст для повседневной жизни. Дни открытых дверей приобрели реалистичность, что вызвало ряд откликов: «О, сталь, стекло и цемент холодные». «Это не по-домашнему». «Могу я здесь жить?» «Как я буду здесь жить?»
Программа предоставила архитекторам доступ, а во многих случаях — доверие и новую клиентуру, хотя архитекторам это не принесло богатства.Для производителей и поставщиков это был удобный способ получить известность, поскольку люди могли видеть, как их товары или услуги используются.
Программа Case Study House не достигла цели Entenza: строительство доступного жилья на основе проекта домов в программе. Ни один из домов не стимулировался дублированием или повсеместным строительством домов аналогичной конструкции. Мотивация строительной индустрии к применению новых подходов программы была недолгой и не получила широкого распространения.
Выступая много лет спустя, Кениг заявил в монографии Стилла, что «в конце концов программа провалилась, потому что она была адресована клиентам и архитекторам, а не подрядчикам, которые занимаются строительством 95 процентов всего жилья». Вместо этого по-прежнему преобладали известные, общепринятые и традиционные конструкции, методы строительства и материалы. Покупатели по-прежнему в основном предпочитали обычные дома — факт, подкрепленный стандартным типом строительства, преподаваемым во многих архитектурных школах в послевоенные годы.
Однако сегодня программа должна считаться весьма успешной из-за ее воздействия на жилую архитектуру и инициирования Калифорнийского современного движения.Программа оказала влияние на архитекторов, дизайнеров, производителей, домовладельцев и будущих покупателей жилья. Как сообщил Маккой: «Популярность тематических исследований превзошла все ожидания. Первые шесть домов, которые будут открыты [построены между 1946 и 1949 годами], посетили 368 554 человека ». Дома в программе и их соответствующие архитекторы теперь характеризуют свою архитектурную эпоху, представляя собой вершину современного жилого дизайна середины века.
Дом Шталь стал Домом исследований №22 самым неформальным образом. После успеха Дома Бейли Кенига (CSH № 21) Энтенза сообщил Кенигу, есть ли у него еще один дом для программы, чтобы сообщить ему об этом. Кениг рассказал ему о своем следующем проекте — Stahl House.
В апреле 1959 года, за несколько месяцев до начала строительства, Энтенца и семья Шталов подписали эксклюзивное соглашение, согласно которому дом станет известен как Дом № 22 для изучения конкретных случаев и появится в журнале Arts & Architecture . Это также означало, что дом будет доступен для публичного просмотра в течение восьми выходных подряд, и Entenza имела право публиковать фотографии и материалы, связанные с домом.Кроме того, он одобрил обстановку. (Он включил возможность для Шталов купить любую или всю мебель со скидкой.)
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty TrustСогласившись сделать свой дом CSH № 22, Сталы сделали дом своей мечты более доступным. Поставщики оборудования и материалов продаются по себестоимости в обмен на рекламное место в журнале.Эта договоренность дала Кенигу возможность продолжить переговоры с поставщиками, поскольку он, вероятно, будет использовать их в будущем. Бак оценил в своем интервью Ethington, что это «в конечном итоге сэкономило нам $ 10 000 или 15 000 долларов США» на строительстве.
Дом был представлен в Arts & Architecture четыре раза с мая 1959 года по май 1960 года в статьях, документирующих его прогресс и завершение.
Искусство и архитектура открыли дом для публичных посещений только четыре выходных, с 7 по 29 мая 1960 года.Показы были хорошо посещаемы, и более короткий график означал, что Шталы могли переехать в дом раньше.
Stahl House — это дом площадью 2200 квадратных футов с двумя спальнями и двумя ванными комнатами, построенный на участке площадью около 12000 квадратных футов.
Строительство началось в мае 1959 года и было завершено годом позже, в мае 1960 года. Предварительная смета строительства оценивалась в 25 000 долларов, причем Кениг получал свой обычный 10-процентный гонорар архитектора. Его соглашение со Шталлами дополнительно обеспечивало ему 10 процентов любой экономии, которую он получил на строительных материалах.Бюджет дома был изменен до 34 000 долларов, но гонорар Кенига в 2 500 долларов не изменился.
Окончательная стоимость составила более 15 долларов за квадратный фут — заметно больше, чем средняя стоимость квадратного фута в Южной Калифорнии в то время составляла от 10 до 12 долларов.
С самого начала Бак и Карлотта представляли стеклянный дом без стен, закрывающих панорамный вид.
За время своего существования дом Шталь претерпел очень мало модификаций. На короткое время AstroTurf окружил бассейн, чтобы он служил газоном и делал его менее скользким для троих детей Сталов.Были произведены мелкие ремонтные работы на кухне с необходимыми обновлениями бытовой техники. Кухонные шкафы, которые изначально были из темного красного дерева, были заменены шкафами из белого дуба с подобранным зерном из-за выцветания, вызванного сильным воздействием солнечного света. Был добавлен подиум вдоль внешней стороны гостиной с западной стороны, чтобы было легче мыть окна. Камни были выложены на камин, который изначально представлял собой выкрашенный в белый цвет гипсокартон с каменным основанием. Также была добавлена каменная сеялка, соответствующая основанию.Бассейн переведен на солнечное тепло.
Эти изменения поддерживают дух дома. Возможно, без усилий Кениг активировал то, что архитектор Уильям Крисель назвал «оборонительной архитектурой»: здание, чтобы упредить изменения и сохранить структуру в первоначальном виде. Оригинальная стальная конструкция Koenig, учитывающая потенциальный риск землетрясения, по-прежнему превосходит традиционные строительные материалы.
В Stahl House снимались десятки фильмов, телешоу, музыкальных клипов и рекламных роликов.Его появление в печатной рекламе исчисляется сотнями. По подсчетам Кенига, о доме можно увидеть более 1200 книг.
Иногда дом играл ведущую роль. Его первое коммерческое использование было в 1962 году, когда Шталы предоставили дом для съемок в итальянском фильме « Smog » вскоре после того, как въехали.
В журнале Los Angeles , годы спустя, Карлотта вспоминала постановку: «В один из дней, когда они снимали, вид был слишком ясным, поэтому они попали в брызги и затопили окна.«Стальи стали принимать такие запросы, и в результате они десятилетиями использовались в коммерческих целях.
Кениг объяснил свою привлекательность в New York Times : «Отношения между домом и городом внизу очень фотогеничны… дом открытый и имеет простые линии, поэтому действие на передний план выходит на первый план. И он податливый. Немного изменив цвет или изменив мебель, вы можете изменить ее эмоциональное содержание, чего нельзя сделать в домах с фиксированным настроением и имиджем ».
Эта универсальность предлагает широкий диапазон настроек, от китча до городского, от комедии до драмы.Дом также был визуализирован в программном обеспечении 3D для различных архитектурных исследований и появляется в игре The Sims 3 , что, возможно, является наиболее показательным доказательством его демографического охвата.
Почти во всех проявлениях Stahl House передает ощущение уюта, которое желательно, но при этом остается доступным. Он отражает умелое архитектурное предназначение Кенига. Архитектор невидим по замыслу. Понятно, что Кениг был очень доволен частым и разнообразным использованием Дома Шталь.Однако, как он сказал в газете « New York Times », «Меня беспокоит то, что в фильмах [дома] используются в качестве реквизита, но никогда не указывается архитектор в титрах». Он добавил: «Архитекторы, конечно, не получают от этого никаких остатков. Шталы выплатили первоначальную ипотеку в размере 35 000 долларов за дом и бассейн за пару лет за счет сдачи в аренду, и теперь дом является их всем доходом ».
После того, как Бак вышел на пенсию в 1978 году, аренда дома для коммерческого использования стала особенно полезным способом пополнения их доходов.Сегодня семья предлагает туры и арендует дом для мероприятий и медиа-мероприятий. Они также соблюдают ограничение Карлотты, которое в 2001 году в интервью журналу Los Angeles было отмечено: «Я не допущу наготы. Мой Дом изучения конкретных случаев не будет связан с этим ».
«Звонил Юлий Шульман. … Он будет там сегодня вечером. Позвони ему в 18:00. и сделай аранжировку для тонита. К тому времени он был бы признателен, если бы вы знали, сможет ли Шталь отложить переезд до тех пор, пока не будут сделаны снимки.”
Этот обычный звонок, записанный в служебном журнале Кенига, в конечном итоге привел к созданию одной из самых знаковых фотографий послевоенной эпохи модерна.
Однако задержки с завершением деталей интерьера почти не позволили Шульману сфотографировать дом и уложиться в срок публикации, даже после того, как он несколько раз договаривался со своим редактором, чтобы изменить его. Возможность упустить возможность продвигать дом расстроила Кенига. «Как вы знаете, мы должны были снимать в понедельник [18 апреля 1960 года]», — написал он своему генеральному подрядчику Роберту Брэди:
.«Срок был изменен один раз, но изменить его невозможно.Матрица установлена. Г-н Ван Кеппел ждет, чтобы переставить мебель. Шульман приходит на работу каждый день, чтобы посмотреть, когда он сможет стрелять. Г-н Энтенза требует фотографий, чтобы он мог напечатать следующий номер. Предполагается, что президент Вифлеема посетит законченный дом в эту пятницу [22 апреля]. В эти выходные состоится пресс-конференция. Не говоря уже о мистере Штале. Это даст вам некоторое представление о создаваемом давлении ».
После того, как Брэди завершил отделочные работы и через несколько месяцев после того, как они были первоначально запланированы, Шульман сфотографировал дом в течение недели.В навесе еще были строительные материалы, а главная ванная была незавершенной.
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty Trust Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty TrustЦветное изображение двух женщин, сидящих в доме с ночными огнями города, впервые появилось на обложке раздела Los Angeles Examiner Pictorial Living от 17 июля 1960 года, выдвижного раздела воскресного выпуска журнала. газета.В статью о доме «Веха на вершине холма» также были включены дополнительные фотографии Шульмана.
К тому времени, когда Шульман сфотографировал Дом Шталь, он был всемирно признанным фотографом. Он косвенно становился документалистом, историком, участником, свидетелем и пропагандистом современной архитектуры и дизайна в Лос-Анджелесе.
Фотография Дома Шталь, сделанная в понедельник, 9 мая 1960 года, напоминает субботний вечер, демонстрируя радость и жизнь в современном доме.Шульман усиливает открытое, но личное пространство, сводя к минимуму разделение на внутреннее и внешнее. Фотография достигает визуального баланса за счет традиционного и драматического освещения. Как и в большинстве фирменных работ Шульмана, в кадре появляются горизонтальные и вертикальные линии и углы, чтобы создать глубину и направить взгляд зрителя, создавая пространственную перспективу вместо плоского прямого положения. Эффект представляет собой повествование, подчеркивающее архитектуру Кенига.
«Что удивительно, так это то, что дом совершенно неземной, — сказал архитектор Лео Мармол в интервью LaFetra в 2007 году.«Как будто его там нет. Мы говорим об этом, как если бы это была фотография архитектурного выражения, но на самом деле здесь очень мало архитектуры и пространства. Это вид. Это два человека. Это отношения «.
Шульман вспомнил, как возникло изображение, в интервью с Тайной Рикала Де Норьега для Archives of American Art:
Итак, мы поработали, стало темно, зажег свет, и я думаю, кто-то принес бутерброды. Мы поели на кухне кофе, и мы приятно провели время.Мой помощник и я все это время настраивали свет и фотографировали. Я был снаружи, глядя на вид. И вдруг я почувствовал композицию. Вот элементы. Расставила мебель и позвонила девочкам. Я сказал: «Девочки. Подойди, сядь на эти стулья, там диван на заднем плане. Я посадил их туда и сказал: «Сядь и поговори. Я выхожу на улицу и смотрю на вид ». Я позвонил своему ассистенту и сказал: «Эй, давай зажжем свет». Потому что в то время мы использовали вспышку.Мы не использовали прожекторы. Мы настроили свет, я настроил камеру и создал эту композицию, в которой собрал заявление. Это не была архитектурная цитата без цитат «фотография». Это была картина настроения.
Двумя девушками на фотографии были Энн Лайтбоди, 21-летняя студентка Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, и ее подруга Синтия Мерфи (ныне Тиндл), ученица старшей школы Пасадены. По предложению Шульмана Кениг сказал своему ассистенту Джиму Дженнингсу, студенту-архитектору Университета Южной Калифорнии, и своему другу, однокурснику-архитектору Дону Мерфи, привести своих подруг в дом.Шульман любил изображать людей на своих фотографиях и интуитивно чувствовал, что присутствие девушек открывает больше возможностей. Что касается их белых платьев, Тиндл объясняет: «… в 1960 году вы не выходили на улицу без платья. Вы бы никогда не вышли на улицу в джинсах или брюках ».
В редком объяснении механики его фотографии, опубликованном в Los Angeles Magazine , Шульман описал, как он создал фотографию: двойная экспозиция с двумя изображениями, снятыми на одном негативе его камерой Sinar 4×5.Он сделал первый снимок — 7,5-минутную экспозицию городского пейзажа, когда девушки сидели в доме с выключенным светом. Чтобы обеспечить глубокую фокусировку, он использовал меньшее отверстие объектива (F / 32) для длинной выдержки. После съемки Лиланд Ли, помощник Шульмана, заменил лампочки в потолочных светильниках в форме шара на лампы-вспышки. Затем Шульман сделал вторую экспозицию, включив вспышки, когда девушки позировали. Составное изображение противоречит техническим и эстетическим достижениям Шульмана.
Тот же метод был применен, когда он сфотографировал человека в голубой спортивной куртке, смотрящего на город спиной к камере. Эта фотография создает особую загадочность вокруг личности мужчины: возможно, холостяка в покое или домовладельца Бак Штала. Но на самом деле он не был ни тем, ни другим. Фотография была прагматичным решением.
«Мы весь день работали, фотографируя дом, — объяснил Шульман. «Представитель Bethlehem Steel был в доме.Bethlehem Steel предоставила сталь, и он был там, чтобы выбрать определенные области, которые они хотели показать для рекламы. Пьер [Кениг] предложил сфотографировать представителя в доме, но человека из Bethlehem Steel нельзя было сфотографировать как сотрудника компании, поэтому он стоял в дверном проеме спиной к камере ».
Юлиус Шульман / Исследовательский институт Гетти, © J. Paul Getty TrustШульман обычно оформлял интерьеры, используя мебель из собственного дома, особенно когда дом только что достроили или пустовал.Он считал, что реалистичные декорации создают тепло и помогают зрителям представить масштаб. Размещение мебели может передать более четкое ощущение жизни в конкретном доме и выделить архитектуру. Хотя в доме Шталя никого не было, Шульман не привез с собой собственную мебель. Вместо этого дизайнер Хендрик Ван Кеппел из фирмы Van Keppel-Green обставил интерьеры в соответствии с чувством Кенига, что «все в доме должно быть спроектировано в соответствии с одним и тем же дизайном».
Популярная уличная мебельKeppel-Green, сделанная с анодированным металлическим каркасом и обмотанная нейлоновым морским шнуром, видна вокруг бассейна отеля Stahl House.Хотя VKG продавал «архитектурную керамику» в своей галерее дизайна, многие из больших белых вазонов внутри и снаружи дома принадлежали Кенигу, которые он привез из собственного дома вместе с несколькими предметами для улицы. Для интерьера Ван Кеппель выбрал другую линию металлических деталей VKG, чтобы они соответствовали тонким линиям архитектуры Кенига. Мебель и другие предметы домашнего обихода из стали и алюминия отражали материалы, использованные при строительстве.
Другие предметы включают диван; кофейный столик; приставные столики Греты Гроссман, сделанные Брауном Солтманом; стул, пуфик и шезлонг от Stanley Young, сделанные Glenn of California.Для кухни Ван Кеппель устроил набор скандинавских предметов: миски Krenit Герберта Кренчеля, сделанные Норманном Копенгагеном, посуду Kobenstyle от Йенса Кистгаарда для Dansk и сковороды Descoware из Бельгии.
Ван Кеппел разместил высококачественный аудиоплеер в обеденной зоне. Блок был от мебельной компании A.E. Rediger, которая также предоставила кухонную технику. Осветительная компания Prescolite, продукция которой варьируется от коммерческих и промышленных товаров до настольных ламп, предоставила три больших подвесных глобуса из белого стекла: два внутри, один снаружи (более 55 лет спустя был заменен только внешний глобус).
У Сталов была возможность купить мебель, но, как их дочь позже сказала в статье Los Angeles Times о доме: «Моя мать всегда говорила, что ей хотелось бы, чтобы они оставили его, но у моих родителей не было дома. деньги в то время ».
Популярность фотографии Шульмана с двумя девушками говорит о послевоенном оптимизме той эпохи и, можно сказать, отражает амбициозные идеалы среднего класса. Шульман получил множество похвал за свою фотографию, начиная с 1960 года, когда он получил первый приз в категории цветных архитектурных фотографий от Института архитекторов Америки — первый раз, когда AIA вручила награду за цветную фотографию.В рамках программы путешествий, организованной Смитсоновским институтом, сотни людей видели фотографию почти в десятке музеев и университетских художественных галерей по всей стране с 1962 по 1964 год.
«Все, что я сделал, — это взял то, что мы знаем о промышленных методах, и донес до людей, которые приняли бы это». — Пьер Кениг
Тогда, как и сейчас, фотография с двумя девушками чаще ассоциируется с фотографом, чем с архитектором. «Люди просят фотографию, или редактор или издатель пишет мне или звонит мне и говорит:« Я хочу фотографию двух девушек », — объясняет Шульман.«Они не говорят, что дом Пьера Кенига. Все, что они просят, — это фотографии двух девушек. Вот что производит впечатление. Этот снимок сейчас является наиболее широко публикуемым архитектурным снимком в мире с момента его создания в 1960 году ».
Так было не всегда. После того как фотография впервые появилась на обложке раздела Los Angeles Examiner Pictorial Living , она практически исчезла. Кениг сказал ЛаФетре: «Это было последнее, пока Рейнер Бэнхэм не просматривал досье Юлиуса, он увидел фотографии двух девочек и сказал:« О, мне это нравится.Могу я использовать это? », И Джулиус сказал:« Конечно ». [Банхам] использовал это в одной из своих статей, и это стало популярным, это просто прижилось как сумасшедшее». Фотография снова появилась в важной книге Бэнхэма 1971 года: Los Angeles: The Architecture of Four Ecologies .
Смог , первый итальянский фильм, снятый в Соединенных Штатах, как отмечает New York Times , был полностью снят в Лос-Анджелесе.
Главный герой рассказа — формальный, сознательный, богатый итальянский юрист, которого играет Энрико Мария Салерно.По пути в Мексику для рассмотрения дела о разводе он прибывает в Лос-Анджелес на длительную остановку. Представитель авиакомпании рекомендует ему покинуть аэропорт и вернуться на рейс позже. Он начинает 24-часовую одиссею, в которой встречается с несколькими итальянцами, которые начинают новую жизнь, покинув Италию и ее послевоенную политическую и экономическую борьбу.
Одна из экспатриантов, которых Салерно встречает в Голливуде, — это женщина, которую играет Энни Жирардо, которой противоречит ее независимость. Дом Шталь занимает видное место как дом Жирардо.В той или иной степени персонажи, особенно Салерно и Жирардо, борются с противоречиями современной жизни и традиций, что приводит к чувству отчуждения, надежды и отчаяния. Эмоционально Smog — это итальянская история, перенесенная в Лос-Анджелес, где психологический ландшафт персонажей соответствует топографии города, включая загрязнение воздуха города в качестве персонажа.
Любопытно, что в фильме упоминается совершенно другая резиденция — Геодезический купол, спроектированный Бернардом Джаджем, — и владелец этой собственности, промышленный дизайнер Хендрик де Кантер.Ни Сталы, ни их дом, ни Кениг не признаны. Наряду с появлением Джаджа в сцене вечеринки, ошибка увековечивает ошибочное определение Дома Шталь в фильме.
CSH № 22 практически не изменился с момента выпуска Smog . С тех пор его бесчисленные появления в СМИ продолжают передавать идеалы и образ жизни, представленные в доме. Его влияние является межпоколенческим и интернациональным: вместо того, чтобы увековечивать архитектурный клише жилой жизни, дом является символическим и вдохновляющим; его личность и чувства безошибочны.Редко когда сочетание клиента и архитектора, минимальное использование материалов и незамысловатый дизайн оказывали столь продолжительное драматическое воздействие.
Редактор: Адриан Глик Кудлер
Кастрюли и сковороды высшего качества
ИЗВЕСТНО ВО ВСЕМ МИРЕ, НА ДОМУ В RIKON
Металл обрабатывается в «Риконе» более 100 лет. Сегодня в этом богатое традициями место Kuhn Rikon по-прежнему производит инновационные швейцарские кухонные изделия (сковороды, скороварки, термоусадочную посуду и кухонные принадлежности) самого высокого качества. экологически ответственное качество, позволяющее готовить здоровый и эффективный.
КУН РИКОН с 1926 года восхищает мир кулинарии инновационными продуктами для все, что связано с приготовлением, сервировкой и наслаждением едой. Швейцарцы семейная фирма со штаб-квартирой в Риконе имеет дочерние предприятия в Великобритании, Испании. и США.
Распространение по всему миру, без рецепта и в Интернете
Сковороды из нержавеющей стали Kuhn Rikon, сковороды,
наборы посуды и аксессуары доступны более чем в 40 странах мира.
— на все большем количестве торговых площадок, а также в Интернете — через глобального партнера
сеть избранных дистрибьюторов и квалифицированных специализированных розничных продавцов.
Более 200 преданных своему делу сотрудников разрабатывают, производят и продают высококачественные
посуда и функциональные аксессуары (кухонные гаджеты) для здорового и эффективного
Готовка.
На протяжении десятилетий компания занимает лидирующие позиции в области приготовление под давлением. Бренд Duromatic — концепция, известная во многих странах. и стандарт для скороварок высокого качества. Kuhn Rikon сочетает в себе технологии и ноу-хау с передовыми и экологически безопасными технологиями. дружественное производство в богатом традициями месте в Риконе.Клиенты и партнеры ценят швейцарский качество и просто доверяйте бренду.
Дизайн сковород, кастрюль и кухонных принадлежностей, отмеченных наградами
An безошибочность швейцарства также отличает выдающийся дизайн продукции Kuhn Rikon. Компания с 2004 года управляет собственным конструкторским отделом. В последние годы немало инновационных и функциональных кастрюль, сковород и кухонные гаджеты завоевали множество наград за дизайн.Даже MoMa (Музей современного искусства) продает продукцию Kuhn Rikon в свой музейный магазин.
Кардиганы Тонированные мужские Кардиган с капюшоном из хлопковой смеси
ア ク セ ス
Тонированный мужской кардиган из смесового хлопка с капюшоном
Тонированный мужской кардиган из смесового хлопка с капюшоном в магазине мужской одежды. Покупайте Тонированный мужской кардиган с капюшоном из смесового хлопка и другие кардиганы на. Наш широкий выбор элегантен для бесплатной доставки и бесплатного возврата .. Легкий трикотаж, приятная на ощупь отделка, вырез с капюшоном。 Открытый перед, удлиненный крой。 Крой длиннее стандартной длины。 Функциональные карманы, Стандартный крой — соответствует размеру。 Ручная стирка。 Упаковка Размеры: 7.7 x 0,7 x 0,8 дюйма。 Вес доставки: 0,8 унции。 ASIN: B07YBDCM。。 Номер модели: TJ5407-NAVY-XL。 Дата первого упоминания: 4 мая 07 г.。 Кардиган от дома бренда. Этот кардиган на ощупь понравится вашей коже, так как он сделан из материала, известного своим комфортом. Подходит для повседневной или зимней одежды | Добавьте дополнительную дозу стиля в этот кардиган. Этот кардиган, сделанный из мягкой ткани. Сочетайте этот кардиган с рваными джинсами и кожаными сандалиями, чтобы создать непринужденный и стильный образ.。。。
Тонированный мужской кардиган с капюшоном из смесового хлопка
Бирюзово-зеленая чешуя русалки Мужская летняя пляжная одежда Спортивные шорты для бега и плавания с сетчатой подкладкой. Синий Дизайнерский нагрудный платок Красный. Мужская футболка с длинным рукавом I Whale Always Love You, мужские летние шорты COVASA, художественные крылья бабочки The Shades of Purple с Sp, giveyoulucky Men Wallet Short Style из искусственной кожи с застежкой-молнией, кошелек для кредитных карт, черный, GILBERT Atomic Mens Base Layer Leggings S Black.Мужские лоферы Уоллеса Bass & Co GH, MQY 2019FW Мужская толстовка с круглым вырезом в полоску Пары Толстовка с капюшоном Студент Свободный флис Унисекс, Tinpia New Man Трава Вьетнамки Сандалии Тапочки Новые толстые нижние туфли на платформе с наклоном Пляжные мужские тапочки для газона, SupSuspen Mens Solid X Back Suspenders 1.